Мы с Кириллом сидели в пабе, пили пиво и вроде бы недурно общались, но чувствовалась некая недосказанность, которая раздирала наши души. Ну, свою ситуацию я знаю – очень хочу трахнуть мамку, причем не просто натянуть, а вогнать свой шпиль ей в попку. Матушка родила меня до брака и до наступления совершеннолетия, поэтому мне как восемнадцатилетнему оболтусу переростку очень нравились окружности двух выступающих под платьями или джинсами полушарий. Грудь в мамы средней величины, размер не скажу, ибо не секу фишку в этой теме, но в ладонь она может легко поместиться, учитывая, что сам я рослый и конечности длинные, соответственно, пальцы тоже. Нас двух закадычных друзей накрывало хмелем, язык ворочался, осоловелые взгляды метались по сторонам в поисках пьющих тёлочек.

- Митя, ты какую-нибудь кобылу в задницу пёр? – вырвался шепот из Кирилла, ухмыльнувшегося каверзно розовыми губами.
- Не, чувак, я несчастен, ни одна тварь в очко не давала трахать, - буровил я гадости на слабый пол. – Но очень хотел бы попробовать эдакое извращение.
- Самки все суки, поверь моему опыту, братан! – строил из себя полового гиганта мой друг. – Анальный секс – это норма, а не извращение. Во всем мире тёлок натягивают. Порнуху смотрел когда-нибудь? Каждую актрису в зад долбят безбожно, а им это нравится.
- Вечно строят из себя недотрог, – риторически буркнул я и поднял полный бокал, недавно принесенный официантом. – Чтоб хер стоял и бляди были!!!
- Тост шикарный. Пьем. Знаешь, мой дорогой друг, что такое есть извращение? – после нескольких глубоких глотков процедил окосевший Кирюха.
- Судя по выражению твоего лица, я все равно сейчас не угадаю. Жги!
- Сестру оттрахать. Взять ее стерву силой, нагнуть раком и канифолить, пока не брызнешь в нее! – мечтательно произнес кореш, оглядываясь через плечо, чтобы никто не подслушал. – Но лучше всего давать в рот, чтобы не залетела!
- Постой, у тебя же сестра Оля. Это такая у тебя бурная фантазия, чувак?
- Это суровая реальность, чувак. Я сестренку свою оприходовал недавно! – торжественно замахнулся ладошкой Кирилл и шлепнул ею по кулаку другой руки со стороны сомкнутых большого и указательного пальцев.
- Чешешь. Не верю. Да она бы на тебя ментам заявление настрочила.
- Короче, как все было. Она мылась в ванной, я подглядывал, родителей не было. Вышла в полотенце, босиком потопала к себе в комнату, а я увидел, что на ней не было трусов. Представляешь? Забыла сменное белье взять, не думала, что у меня на нее встанет. Я же когда отскочил от дверной щели в зал, споткнулся о ковер, упал на руки, ну и давай типа отжиматься, спортивная тяга, мол, проснулась. Оля остановилась как раз напротив моего лица, чтобы поискать на трельяже свою бабское барахло, нагнулась, вот тут-то ее розовый бутон и расцвел перед моими очами. Она пошла в спальню, я следом, только не сразу ворвался, подождал, пока сбросит полотенца на пол и начнет примерять белье. Ну, дальше дело техники и главное не оставлять следов, это основное правило! Сначала сопротивлялась, вопила, даже укусила за руку, но едва поршень вошел в канавку, притихла, обомлела, расслабилась, утробно застонала и даже кончила, царапая мне спину. Вон, загляни под футболку, разводы до сих пор кровавые видны! Ух, как же шикарно было задвигать хер в ее чавкающий райский уголок, яйца о широкий зад бились с хлопком, дыхание перехватывало, дышать полной грудью не получалось. А еще заводила легкая поросль кучерявых волос на лобке, совсем маленький кустик, но возбуждает невероятно.

Кирилл болтал, запыхавшись от вылетающего набора фраз, его эмоции попеременно менялись, то становясь холодно-расчетливыми, то жгуче-темпераментными, глаза ничего не выражали, они остекленели, словно он погрузился в воспоминания того дня. В его голове мелькали картинки, как он силой стягивает трусы с сестры, хруст кружевной ткани давил на уши, неподдельная радость изображалась улыбкой, подобно той, когда мужик кончает спермой на лицо любимой бабе.

- А сейчас как отношения с ней? – надоумило меня спросить.
- Не разговаривала пару дней, пока снова не оттрахал. Дал за щеку. Продолжила молчать, но уже взгляд ее не казался таким невинным. Промолчала ведь, предкам не рассказала об изнасиловании, после повторного инцеста снова промолчала, только теперь нашу близость воспринимает как обыденность, а не обязанность. Понимаешь?

Я сидел с перцем, который был тверже удерживаемой навису в руке стеклянной тары, опустевшей до половины, веки слезились, пульс учащенно бил по венам, интерес распирал естество подобно дрожжевому тесту, прущему из кастрюли. Не хотелось ехидно шипеть на кореша, что тот заврался, по нему было видно, насколько это круто пороть близкого родственника, не обычную пигалицу из института или уличную шалаву, а родную сестру.

- Кирюха, а я вот с матерью переспать хочу! – робко сказал я шепотом, боясь унижения за грешные мечты.
- Митя, могу подсказать план действий, если тебе интересно.

Кирилл говорил спокойно, словно я не тайну века ему открыл, а поделился известной всему миру формулой. Друг объяснил мне, что 99% мамок не будут спать с сыновьями и причин тому несколько! Во-первых, с этими обязанностями в большинстве семей справляются отцы, или же заведенные на стороне любовники, во-вторых, раздвигать ноги перед отпрыском не позволяет наш менталитет, глубоко засевшей в головах слабого пола, воспитывавшегося в суровых условиях строившегося тогда коммунизма. В-третьих, матерям мешает консервативное мировоззрение, сформированное обществом и возможностью порицания за инцест. Друг предлагал действовать точно так же, как он действовал с сестрой – силой завалить на ложе и отчихвостить хреном по пизденке. Отправить сына за решетку может только не любящая его мать, к тому же она должна понимать, что за такую гнусную статейку не просто опустят, вогнав кол по самые гланды через жопу около параши, но могут и прикончить по суровым законам зоны. Комок подкатил к глотке от страха.

- Она промолчит, это 100%. Не захочет кисель по стенкам развозить.
- И бате не ляпнет?
- Ему особенно. Он же тупо свалит из семьи, правда может тебе в торец заехать со злости.
- Не хотелось бы такого исхода.
- Да ты прикинь как будут косится соседи, если узнают, знакомые и друзья вообще отрекутся. Сто пудов не сможет тебя слить, только скажи ей ради успокоения пару слов.
- Каких?
- Ну, мол, не хотел, во всем виновато долбанное воздержание, - Кирилл морально готовил меня к диалогу, который должен был состояться после полового акта, - разум затмило, сорвался, увидев ее привлекательное тело. Пообещай, что больше так делать не будешь! Это важно, она должна поверить в искренность твоих слов.
- Звучит по-детски.
- Вот именно, ты же ее отпрыск. Вам проще о конфузе позабыть, чем раздувать бурю.

Через пару дней отец ушел в сутки, мы с мамой были дома одни. Она занималась кухонными делами, я перебирал в голове возможные варианты развития событий, потирая припухшую головку члена через шорты. На нервах несколько раз заходил к ней, поглядывая со спины на стройные ножки, мелькавшие коленки под халатом, колыхание грудей, когда она ножом резала хлеб. Колющее оружие на время отбило желание творить безобразие, но вскоре член снова восстал из мертвых, нужно было действовать решительно.

- Мам, иди сюда, - выкрикнул ей из своей спальни, загрузив пошлый порнографический ролик, начало которого вещало тайный черный квадрат с эмблемой киностудии, его отснявшей. – Прикол хочу показать!
- Митя, я занята, давай потом, - отнекивалась она, чувствуя опасность. Видимо мой зашкаливший тестостерон давал о себе знать.
- Я забуду. Мамуль, да тут быстро, три минуты и всё! – очень точно подчеркнул я время, которое собирался у нее занять.
- Тебе как приспичит, так не отобьешься. Ну что еще?
- Ролик крутой нашел. Садись, сейчас включу.

Моя кровать стоит впритык к столу с ноутбуком, поэтому жалкие пару секунд потратил на запуск пикантной сцены, где мать встречается с сыном после учёбы, а потом берется его наказывать за безалаберность. Наверняка родители баловались просмотром порнухи, поэтому глазища мамули едва не вылезли из орбит еще до того, как я ухватил ее за горло сзади и запустил пятерню в горячую ложбину между бедер.

- Нет-нет, что ты творишь?! – вскрикнула мама.
- Так нужно. Я хочу тебя. Ничего не могу с собой поделать.
- Сыночек, остановись, - взмолилась мама, пуская слёзы. – Зачем тебе это? Девушку себе найди хорошую…
- Ты будешь моей первой, я так решил.

Проявляя дюжую силу, я показал, что уже стал большим мальчиком с большим членом, торчащим по-взрослому внизу живота. Чувство, когда гениталии налились кровью, незабываемо живет во мне, увеличенная в размерах головка буйно пульсировала и никак не лезла в сухую материнскую киску. Что-то тёплое схватило нефритовый стержень снизу, думал, что отломает его, но теплая материнская ладошка игриво стала возить головкой по канавке между половых губок, щелка стала увлажняться, и член медленно по сантиметру заправился в отверстие. Я ослабил хватку, начал спокойно двигаться внутри обжигающей плоти, головка то пряталась в свою кожицу, то выныривала, пачкаясь в выделениях. Кожей живота я ощущал, как полоска  под пупком щекочет мамин пупок, влажные половые губы утяжелились, стали совсем мясистыми, трение вдруг совсем исчезло, словно я водил по стакану с водой. Мама молчала, спрашивать у нее не хотел, почему вдруг так и не может ли она иначе, только потом догадался, что она нарочно стала портить секс безучастностью. Я вынул из-под халата груди, выскочил перцем из скользкого плена, ухватился губами за краснеющие соски.

- Митя, ох, милый, пожалуйста, умоляю...
- Что сделано, то сделано. Просто дай мне кончить.
- Что же ты натворил, дурачок, - всплакнула она, взъерошивая волосы на моей голове.
- Я не виноват. Нахлынуло. Это желание меня с ума сводит.
- Все мальчишки онанируют.
- Я не хотел это делать! – солгал ей, чтобы глупость не морозила и не сбивала настроение.

Обнаженная грудь под наторевшим языком стала наливной и тяжелой, ореолы отвердели, мать начала томно охать, ей нравились ласки, и наверняка она бы хотела, чтобы их ей дарил кто угодно, только не родной сын. Мои яйца крутило ноющей болью, член пронизывала ломота, хотелось вернуть его обратно во чрево и больше не вынимать, пока не начнет бить фонтаном сперма. Мать это видела, поэтому не мешала мне, только простонала «Митя, не в меня, умоляю!». Моё тело задергалось, вскоре пришли сладострастные конвульсии, предрекавшие яркий финал инцеста, как и обещал, я вытянул красный агрегат и замер, не представляя, что делать дальше.

- В рот бери! – фыркнул на мать.

Она взяла и довела меня до оргазма, но эякулировать ни в себя, ни на себя не дала – направила член в сторону, зажав его всей силой руки. Семя летело мутными каплями по комнате, сотрясая организм потерей ценнейшего биологического фермента и наполняя его взамен оргастическими спазмами. Халат небрежно лежал скомканным под телом матери, я стоял смирно и клялся, что больше безумное наваждение на меня не обрушится, артистично всплакнул, вымаливая прощение, а через три недели снова трахнул свою горячую мамулю, которая так и не осмелилась обговорить с отцом нашу общую проблему. Инцест стал нормальным положением вещей, мама привыкла к сексу и раза с десятого перестала себя клясть, что совращает сына, а я стал самым счастливым мужчиной в мире! О неповторимом приключении поделиться с Кириллом очень хотелось, но мама взяла «честное слово», что никому об этом не расскажу, поэтому не стал. Что касается рассказа, то в нём нет ни малейшего намёка на город, в котором мы продолжаем жить, ни на институт и прочие факторы возможного вычисления, это всего лишь буквы на листе белой бумаги, возможно, даже моя выдумка и не более. Решать вам!