Очередная встреча с лучшим другом Пашей обещала быть незабываемой. Во-первых, мы давно не виделись, а во-вторых мы всегда жестко бухаем, ржем как потерпевшие, морозим всяческие глупости, хотя в обычной жизни очень даже приличные люди. Подъем настроения гарантировал хороший виски, минимум закуски, чтобы не сильно долго оставаться в адекватном состоянии, ведь лучшие приключения происходят в алкогольной эйфории, да и поговорка вспоминается «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке». Чуйка меня не подвела: помимо заготовленного спиртного друг притащил с собой пару бутылок, чтобы дважды в магазин не гонять. К тому же это трудно делать на шатающихся ногах. Встреча проходила очень тепло, под конец феерического запоя как всегда начались воспоминания из прошлых лет.

- А-ха-ха, Сань, а ты помнишь нашу биологичку стерву? – внезапно помрачнел Паша, скривив лицом так, будто целый лимон прожевал.
- Анастасию Николаевну? Ёпть, эту дрянь невозможно забыть! – промычал я в ответ.
- Вдул бы ей? – шокировал меня вопросом собутыльник.
- Чё? Не гони!
- Да хорош ломаться, она ведь тёлка огонь была, помнишь как на сиськи ее пялились???
- Да, мне ее черное платье очень нравилось. Там вырез глубокий, буфера так подпрыгивали в нем, что член колом стоял на каждом уроке.
- А я как-то подождал ее около лестницы, Настя поднялась на один пролёт, и тогда пошел следом! – Паша помолчал, погружаясь в воспоминания, а затем продолжил. – Знаешь, какие у нее классные трусы были? Красного цвета, лобок очень круто обтекали. В тот день я слинял с уроков, потому что впервые напустил шустрых головастиков себе в трусы.
- Ну, не знаю. Мне больше запомнилось, как она нас унижала перед всем классом.
- Ага, «раздолбаи недоделанные», «двоечники проклятые», «показатели класса мне портите»...
- «Почему я из-за вас должна краснеть перед директором?», «Родителей в школу!».

Мы разошлись, брызжа негативом, и ржа как два коня в стойбище. В душе щемило от приятных воспоминаний, а ведь десять лет уже прошло, причем незаметно для нас обоих. Из подростков мы превратились в мужчин, способных отвечать за собственные поступки, научившихся неплохо зарабатывать. Пашка тот вообще познал жизнь, съев три пуда соли и выхлебав три цистерны дерьма, зато стал статусным и пара из него весьма завидная, только не дай боже для приличной девушки. Нас уже конкретно вело от вискаря, язык как помело мелил чепуху, поглядывая на скачущих полуголых танцовщиц в телевизоре. Неожиданно пришло в голову пофантазировать на тему того, как бы мы оттрахали горячо и глубоко... уважаемую Анастасию Николаевну.

Первым вызвался представить нездоровую ситуацию Пашка. Далее с его слов:
- Значит, сижу я в своем огромном кабинете, на плечах сверкают звезды, форма подчеркивает мою фигуру. В кабинете появляется биологичка со слезами на глазах. Плачет, говорит, что сумку выхватили из рук в переходе, а там вся ее скудная, нищенская зарплата. Меня не узнает, естественно, другим же человечком стал, более упитанным, с другой прической, к тому же при звании. Она щебечет свой рассказ, как тяжело ей работается учителем в школе, как достали обалдуи и ушлёпки, которые никогда не учат заданный на дом материал, а сама вытирает свои кристально-голубые глаза от слёз. Я сижу напротив, слушаю болтовню женщины, осматриваю ее тело, оно ничуть не изменилось, все такое же сочное и аппетитное, жаждущее ебли во все отверстия. Швыряю ей бумажку с просьбой написать заявление для открытия дела, она берет ручку со стола, ловкой, набитой рукой выводит потрясающей красоты буквы, а не «каракули», как у учеников. Носик покраснел, губы вздрагивают, ноги себе места не находят – уж она их то одна на другую положит, то вместе поставит, то колени сведет, кривя ступнями, будто кокетливая девочка от неприличного предложения. Учительницы никогда не жила по средствам, это все хорошо знали, муж у нее бизнесмен, поэтому украденные жалкие гроши это скорее повод для того, чтобы насолить мелким воришкам. Я гляжу на ее ногти: все тот же ухоженный маникюр, приятная розовая кожа, от которой пахнет дорогими кремами, несколько золотых, но весьма скромных колечек, не бросающихся в глаза. Взгляд переходит на грудь, оторвать глаза от буферов нереально, этот третий размер сводит меня с ума. Я никогда этого прежде не замечал, но у Анастасии Николаевны торчат соски. Неужели она не носит лифчики? Или эти выступы, похожие на напёрстки продавливают тонкую поролоновую вставку бюстгальтера?! Неважно. Я обхожу пепельную блондинку сзади, пока она старательно кляузничает на преступников, оцениваю задок, небрежно свисающий с неудобного стула. Попка стала чуть больше, а трусики наоборот уменьшились в размерах, они почти незаметны и глубоко врезаются в ягодицы, оставляя едва заметную полоску на талии. Ох, представляю, какое сочное местечко притаилось там, между бедер, наверное, очень горячее и влажное!!! Пытаюсь расслабить потерпевшую пожатием ее плеч, она нервно вздрагивает, но мое строгое лицо, покрытое трехдневной щетиной, не выдаёт озабоченности, поэтому она снова скрупулёзно продолжает выводить буквы. Анастасия Николаевна слишком знойная штучка, чтобы ее оставить без секса, она нуждается в ебле не меньше моего, только боится себе в этом признаться. Муж перестал придирчивую, деспотичную, вечно недовольную суку удовлетворять еще на первом году супружеской жизни, вот она и срывается на школьниках, а свою профессию лишь для прикрытия называет отдушиной, потому что в реальности является энергетическим вампиром. Но эту встречу под контролем держу я, это она в моем кабинете, я там главный, а она гостья, с которой я могу сделать все, что душе пожелается. Марать ковер спермой не хочу, не привык гадить там, где ем и работаю, поэтому предлагаю дамочке проследовать в допросную. Она идет рядом, перебирая точеными ножками, икры напрягаются, бедра изредка выпрыгивают из-под подола, не оценить их великолепие невозможно. Нас обходят мои подчиненные, кто-то даже присвистывает или подмигивает, замечая столь аккуратную кралю, идущую скорее не в комнату для допросов, а для сексуальной экзекуции. Только она садит сладкую попку на деревянную, грубую для нежной кожи лавку и кладет руки на обжигающий холодом металлический стол, как я застегиваю на ней наручники. Анастасия Николаевна вопит от непонимания того, почему же я так по-зверски отношусь, ведь это она потерпевшая, а не преступница, но мне плевать. Срываю трусы, они трещат и расползаются как марля в моих крепких руках, промежность озаряет комнату алым зиянием, а дырочка в попке судорожно сжимается до размера песчинки. Сука боится, что натяну ее как резиновую куклу и хочет этого одновременно, просто от неожиданности в теле реакции переплелись, эмоции стали медленно, но верно тлеть как фитиль свечи. Член точно попадает в мокрую мякоть, влага обволакивает головку и та влезает в отверстие, утягивая за собой следом весь ствол. Мошонка упирается в нежную кожицу половых губ, рука лезет спереди, нащупывая небольшой клок лобковых волос. Мне почему-то кажется, что ее темпераментность должна сочетаться с порослью между ног! Ловлю пальцами клитор и жестким трением его мусолю, пока биологичка не задергается в припадке. Она как покорённая самка австралопитека склоняет голову над столешницей, волосы разметываются по рукам, из дышла вырывается громкий вскрик, но это не пугает никого в отделении. Там привыкли к странным звуком из допросной, поэтому никто не входит справиться о причинах происходящего. Я хватаю лодыжки, нанизываю свою безвольную резиновую бабу на поршень, влетающий по проторенной дорожке до упора в матку, Настя визжит от удовольствия, роняя слюну на стол, пахнущий после предыдущего посетителя кровью, ее платье пропитывается затхлым ароматом дыма и выделяющегося из кожи пота. «Ах, тебе мало, тогда позволь, порву очко, оно ведь тоже любит близость?!» - не спрашиваю, а утверждаю, плюя, на расслабленный анус и вставляя вовнутрь палец. Он принимает перст так, будто туда может влезть вся пятерня, но я же не извращенец, ограничиваюсь анальным сексом, однако кончать в кишку не спешу, ведь рот говорливой учительницы должен попробовать нектар с тошнотворным ароматом и терпким привкусом. Обхожу растрепанную пленницу спереди, вынимаю ствол, передергиваю затвор, подношу пистолет к губам: «Раскрыла пасть, шлюха и показала, как ты умеешь сосать!». Это часть игры, шалава не боится, ведь я при исполнении. К тому же она меня узнает, припоминает доставленные обиды, унижения, оскорбления и покорно смиряется со своей судьбой. Язык лижет холодную сталь, а глаза просят сменить оружие на эрегированную твердь, которую я отираю салфеткой после пребывания в жопе. «Ты слижешь все до последней капли, жалкая стерва, проглотишь мою сперму с удовольствием и поблагодаришь за угощение!» - цежу сквозь зубы, глядя на соглашающиеся кивки головой. Из меня фонтаном извергается водопад семени, послушная потаскуха хватает каждую каплю, не хочет обронить их, чтобы меня не разочаровывать. Траектория струи изменяется в зависимости от силы сокращений и толчков, несколько белесых точек остаются на щеках дамочки, еще пара стекает по подбородку на стол, но та старательно их слизывает розовым языком. «Вы свободны, Анастасия Николаевна, - говорю ей, когда мы уже привели себя в порядок и вышли в коридор как два распаренных после бани человека, - потребуются ваши показания, я вас вызову. Или заеду по указанному в заявлении адресу!». Она с огоньком в глазах покидает отделение полиции, глядя в мою сторону через плечо, наверняка хочет повторить нашу встречу.

- Пашка, я не знал, что ты так умеешь круто передавать свои мысли. А в школе сочинения передирал у всего класса! – восторженно брякнул ему похвалу.
- Книги, мой друг, делают человека умным, а жизнь – мудрым!
- Кончай умничать, философ. Ты реально хотел бы стать мусором?
- Упаси!!! Туда только «тупые неудачники» трудоустраиваются. А мы с тобой, если помнишь должны по пророчествам биологички именно такими ребятами стать.
- Эк она тебя напрягала. Все крылатые фразы записывал или такой злопамятный от природы?
- И то, и другое. Ну, а ты лентяй как бы поступил?
- НУ, я даже в грязных фантазиях себя мусором не хочу представлять. Допустим, судьба выделила для меня местечко водителя эвакуатора. Работа непыльная, доходная, правда требует стрессоустойчивости, ведь ежедневно приходится сталкиваться с кучей неадекватных водителей, неправильно паркующих свои транспортные средства. Итак, поступает вызов, якобы автомобиль пристроен в неположенном месте рядом со школой, откуда выходят «безмозглые лоботрясы». Оказывается, это тачка какого-то обнаглевшего, зажравшегося, потерявшего совесть школьного учителя. Я зафиксировал колеса, погрузил авто на эвакуатор, как вдруг вижу, несется в мою сторону на каблуках длинноногая тётка, дойки болтаются под ключицами, глаза горят свирепой яростью, губы озвучивают нецензурную брань. Я-то к таким неожиданностям привык, даже готов перцовым баллончиком окотить по роже, если вдруг владельцу захочется распустить руки, узнаю в приближающемся создании Анастасию Николаевну. Она «Ой, Сашенька, миленький, прости меня, пожалуйста», короче, мольбы включила и строит из себя невинную овечку, просит вернуть корыто на место. Увы, сделать этого не получится – снять фиксаторы с колес можно только при помощи специального инструмента, которого у меня для «человека-редиски» не найдется, но предлагаю «любимой» биологичке прокатиться на штраф-стоянку, чтобы мирно решить проблему. По пути глазею на широкие бедра все такой же знойной цыпочки, которая была образом во всех моих сексуальных фантазиях во времена бурного онанизма, еду медленно, ловлю каждую кочку, чтобы всколыхнуть роскошные груди собеседницы. Анастасия твердо верит, что я ей помогу, как порядочный ученик, только она подзабыла, как же порой неприятно было стоять в углу и краснеть, когда тебя отчитывают за обыкновенное, невинное ребячество. Жопа Николаевны скрипит на кожаном сидении, моя рука скользит по ее коленке, потому что лежит на рычаге переключения коробки передач. Чувствую, как тепло разливается по телу, ее бархатная кожа вновь вызывает стояк, мне приходится отводить взгляд от дороги, чтобы поглазеть на изящные ножки. «Их бы мне на плечи, да шуровать концом в раскрытом отверстии, пока туда семя не брызнет мощным залпом!» - молчу про себя. Учительница плотоядно улыбается, ведь сбылись пророческие предсказания, коварный взгляд говорит о желании на халяву лишиться уймы проблем. Мы сворачиваем в посадку, якобы это короткая дорога к штраф-площадке, едем наугад, а потом эвакуатор глохнет. Я говорю, что это барахлит мотор, но на самом деле просто преждевременно отпустил сцепление, дав машине закашляться. Грамотейке невдомек, как ездить на механике, у нее ведь коробка автомат и беспроблемная жизнь. Мы выходим, свежий воздух дурманит сильнее вина. Биологичке нужен крепкий, молодой самец с горячей кровью и неудержимым желанием оторваться с ее превосходным, безупречным телом. Мы сливаемся в долгом поцелуе, она сдирает с меня рабочую одежду как старые обои со стены, я прижимаю объект моих подростковых интересов спиной к кабине и одним чётким движением обнажаю желанное тело. Чулочки с подвязками до пояска, кружевные трусики, ажурный лифчик удивляют не меньше, чем фраза «У меня сегодня намечалось свидание с любовником». Гулящая блядь не скрывает, что супруг у нее давно стал рогоносцем. Анастасия Николаевна хочет показать мастерство сосания члена, я ей не перечу, позволяю ухватиться за мой нефритовый стержень с опухающими ядрами, губы соскальзывают от головки к мошонке и снова возвращаются назад, но уже по обслюнявленной поверхности. Слюна капает под ноги, биологичка преднамеренно не сохраняет ее во рту, хочет, чтобы влага измазала наглую рожу с пошло открытыми губками, она размазывает ее по шее, хочет пропитаться моими флюидами и запахом. «Нет уж, милочка, минетом не отделаешься!» - говорю ей при попытке подрочить писюн. Беру даму за патлы как пещерный человек, грубо поднимаю левую ногу, задницу опираю на подкрылок и вхожу в нее преспокойно, будто манда – это ангар для моей боеголовки. Анальный секс мне безынтересен, а вот нашпиговать спермой лоно это в моём стиле!

Мы переглянулись с Пашей, как были два идиота, склонные к мечтаниям, так ими и остались, только свобода мысли позволила нам самим управлять своими судьбами, а не корячиться как всезнающие отличники на наглеца, умеющего делать деньги из воздуха. Хлопнули по бокалу виски, заржали, а потом сошлись на мнении, что пора завязывать с грязными фантазиями и нужно скорее вызвать на дом парочку умелых проституток, ведь нашим членам после услышанного было совсем невмоготу.